Тарас Бульба и его сыны. Были ли реальностью они, или из разных событий, из разных судеб человеческих силою гения своего сложил Н. В. Гоголь эту героическую повесть, не знаю. Да и не об этом поведу повествование. Сколько существует литература, столько можно проследить, какими качествами обладали люди и как эти качества оценивались другими людьми.

Твёрдость духа, сила, верность и отвага, смекалка и мудрость всегда вызывали уважение или зависть и страх у разных людей и в разных жизненных ситуациях. Но поступки, вызываемые теми же качествами, иногда получали одинаковую оценку всех.

Таким поступком во все времена считалось предательство, не вызывающее ни зависти, ни уважения.

Теме этой посвящены или к ней, по крайней мере, обращены, пожалуй, тысячи произведений художественной, исторической и духовной литературы на всех территориях земли, где только ни жил человек.

К этой же теме обращается писатель в повести своей «Тарас Бульба». Как помните, младший сын Тараса, Андрий, отказался от родины, родителей, брата и товарищей своих боевых и перешёл на сторону врага.

Помню учёбу в школе, уроки литературы, «изучение» повести с характеристиками «образов героев» произведения.

Нам тогда повезло с преподавателем. Наш молодой учитель литературы Евгений Александрович Поплавский так зрелищно читал нам отрывки из произведений, характеризующие того или иного героя (персонажа), что большинство из нас словно видели мысленным взором все ситуации – споры, речи, сражения и отдых описываемых, так что домашнее чтение становилось зачастую ненужным. В сочинениях, которые мы писали по мотивам каждого произведения, некоторые из нас чуть ли не цитировали теми же словами и выражениями характеристики «образов», какими нам давал их преподаватель. Писали об Остапе, чья военная мудрость и мучительная смерть так ярко описаны Гоголем. Писали о Тарасе – отце, герое-полководце, мстящем за смерть Остапа. О его последних героических минутах жизни, когда, уже не задумываясь о себе, он ободряет спасающихся товарищей, указывает им путь к спасению.

А вот об Андрие почти никто не писал – что писать?.. Предатель, изменник. Только слова ненависти, «чёрные» слова характеристики его, и всё!

И невольно обращаешь внимание: нет «чёрных слов» у автора в его адрес. Есть – не проклятия, а недоумение и ругань отца. Так, отца, а не автора, скрывающего своё отношение к Андрию за ними. Нет проклятий брата. А товарищи вообще не успевают узнать об измене Андрия.

Со словом «предатель» ассоциируются: покупка своей собственной жизни или жизненных благ за счёт «подставки» под карающую руку другого, часто непричастного, вместо себя; донос на кого-то;

оставление своего места В БОЮ; продажа неких, не личных, тайн. Но где это описано автором? Андрий не выдаёт тайн запорожцев. Ему никто не предлагает ничего за предательство. Он достойно выносит все тяготы похода и опасности боя, нигде НЕ ПОМЫШЛЯЯ ОСТАВИТЬ СВОИХ РОДНЫХ И ТОВАРИЩЕЙ, если вдруг не осилит тягот (а при описываемых его физических и душевных качествах – тяготы для него являются естественным существованием, как естественны смена дня и ночи или погоды) или в случае военного поражения (они также естественны для общины, живущей военными набегами). Даже получение свободы в случае плена в обмен на предательство ему и на ум не приходит. Сам Тарас говорит, что Андрий «живым не сдастся». Словом, нет в повести у Андрия качеств, склонявших бы человека к измене. «Бабы не доведут до добра...», – говорит только полусонный Тарас, увидевший уходящего Андрия. Но и распутство Андрия не предусматривается автором.

И всё-таки любовь к женщине – именно она заставляет Андрия покинуть своих и отказаться от родины.

Ещё до прихода на Сичь встретил Андрий девчушку-подростка, хотя по тем временам уже привычную и к мужскому поклонению, и к «вельможному» обхождению красавицу панночку, воеводскую дочку, полячку. И где-то там, в машине времени, в будущем начали было сплетаться-оформляться светлые судьбы их взаимной любви. Ибо он – бурсак ещё – полюбил её с первого взгляда, перед окном дома её и пробрался в светлицу её. Не для насилия, но для обожания, которого так и не сумел высказать тогда. И она влюбилась, по-девчоночьи забавляясь, украшая Андрия своими драгоценностями и смеясь, не презрительно, а от светлоты души девичьей, над его растерянностью. Не сказано об этом в повести. Но – вспомнила бы она о нём,узнала бы его через много лет, проведенных и в опасностях частых войн, и в праздниках и в поклонении высокородных рыцарей? А ведь узнала. И о помощи попросила, чувствуя его ВЕРНОСТЬ ЛЮБВИ. И отозвался Андрий! Своим страшным с точки зрения того времени поступком. Он оставил всё, прежде дорогое ему в жизни, ради спасения любимой им, не забытой во всех перипетиях своего казацкого существования. Не пишет прямо, «в строчках», Н. В. Гоголь, что симпатизирует поступку да и самому герою своему. Но... Не осуждает. Напоминает читателям подстрочно о библейских словах, что «прилепится человек к жене своей всей душою, и позабудет родителей своих...»

Отрекается Андрий от родины своей, Украины. А что же может противопоставить он велению Бога – ему родиться украинцем, а ей – полячкой? Ничего! И казацкая его ВОЛЯ решает – обратного пути у него быть не может. И враги уважают уважают его выбор – рыцарский выбор, не позорное решение предателя. Янкель рассказывает Тарасу, что Андрий «учит и учится сам». А гордые шляхтичи такого от предателя не потерпели бы. Всё оставил, «предал» Андрий. Но веры православной не предал! Нигде, ничьими словами не говорит о том Гоголь. И далее симпатия автора, уверенность в Божьем «проведении» Андрия продолжается. ...Ухватил повод андриева коня старый Тарас и приказал сыну сойти на землю. Не страх, не угрызения совести, а великое, веками воспитывавшееся в Киевской Руси, в Украине уважение к старшим в семье своей заставляет Андрия покориться участи своей, и не ударить отца саблей и ускакать прочь.

Застрелил сына Тарас, да и усомнился в душе в справедливости дела своего. А не нарушил ли он, полковник Бульба, убив потомка своего, ради заповедей человеческих – заповеди Творца, данной им всему живому после сотворения мира: «Плодитесь, размножайтесь!»... И, как бумеранг, тут же следует ответ свыше – пленение и последующая казнь врагами его старшего, Остапа. Любимого сына своего, будущего, может быть, талантливого полководца, прославившего бы казацкую вольницу, а то и всю Украину. И гибель та – не во искупление грехов, не во спасение других жизней человеческих. Не сумел Тарас отбить Остапа у ляхов. И «поминками по Остапу», когда выпало краткое замирение с королём – формальным властителем Украины и казаков, взял Тарас ещё один грех на себя. Не пишет прямо об этом Гоголь, но, читая священные книги, истории православных и католических государств (а ведь те и другие – ХРИСТИАНЕ!), ощущаешь, как появляется в этом уверенность. Да, Тарас – воин, герой, защитник веры православной, и в то же время – грешник.

Не потому ли Гоголь и выбрал Тарасу смерть как искупительную жертву, приносимую Всевышнему в пламени очищения?

И не предвидел ли писатель тех дальнейших трагических событий последующих столетий, не пытался ли ослабить их героическую трагичность подобной жертвой?

 

Мы – дети века ХХI и смотрим на прошлое с позиций и отношений дня сегодняшнего. Вспомним, когда первый американский экипаж улетал на Луну, ответы астронавтов на вопрос: «Что самое для вас дорогое вы оставляете на Земле?» Американцев не заподозришь в отсутствии патриотизма и в слабости духа, но ответы были одинаковы: «МОЮ СЕМЬЮ!» Что это? Прорыв в новое – или возвращение в древность, к родовым отношениям? Сложен Гоголь! Его вопросы «между строк» по-прежнему волнуют ту часть человечества, которая позволяет себе задумываться над каждым прочитанным словом.